День назначенной свадьбы, по ощущению Тэсс, был спокойный и тихий самой природой, самой атмосферой дома, в котором сегодня не происходило ничего громкого, казалось бы, вообще ничего не происходило и поместье Малфоев опустело, оставив только несколько человек, которые так же находились в далёких друг от друга местах. Похолодевшее небо, предвещающее скорые сумерки, накрывало темнотой и саму комнату, без зажжённой свечи, и Тэсс, которая и сегодня, как часто здесь, стояла у окна с видом в парк мэнора, уже в платье, любезно предоставленном ей утром Нарциссой Малфой. Тэсс Сэбир была несколько рассеянна, даже до грани не присущей ей невежливости, и с уверенностью можно сказать, сильно волновалась, что даже не поинтересовалась, просто забыла, откуда это белое, искусно местами отделанное кружевами платье, белая же парадная мантия, перчатки, всё то, что необходимо невесте, чтобы не только быть невестой на словах, но и выглядеть соответствующе. Тэсс так же, как вероятно и Нарциссу, предупредили о том, как нужно выглядеть для их не совсем рядового и необычного ритуала на развалинах Лестрейндж-холла.
   Переделано ли платье и мантия эльфами, самой ли миссис Малфой перетрансфигурировано или даже заказано специально, всё это как-то прошло мимо Тэсс и подумать об этом она решила именно сейчас, держа в руках тонкую и мягкую ткань, отвлекая себя нейтральными мыслями. И, казалось бы, не о чем было волноваться сегодня, только окутываться светлой радостью, светлым же волнением, легко улыбаться чему-то или (известно) кому-то невидимому.
   Но всё её не спокойствие было очень объяснимо. Тэсс долго была почти-невестой, бывшей невестой из давно потерянного и почти забытого прошлого, снова стала невестой, и не успев ещё привыкнуть к этому, прочувствовать хорошо, как уже сегодня, всего через пару часов, станет женой. Миссис Рабастан Лестрейндж. Слыша подобное изменение в собственном новом статусе и имени, Тэсс чудилась сама себе не взрослой и спокойной женщиной от мыслей, которые делали её более эмоциональной, чем ей обычно свойственно. Снова вспоминала в себе, пусть и с трудом, ту самую Тэсс, которая вот ещё совсем недавно обсуждала с Рабастаном в письмах куда более важные для них вещи, чем их собственная, почти намеченная свадьба. Хотя родители и остальные родные не уставали упоминать этот вопрос за совместными трапезами, а их первые встречи тоже были нацелены на тоже обсуждение. Юная мадемуазель Сэбир не особенно тогда вникала в эти детали, но сейчас понимала, что может где-то и зря что-то прослушала, что помогло бы быть немного увереннее по обрядовой части. Тэсс не могла не зарыться в книги пару раз и почитать в библиотеке Малфой-мэнора упоминания о подобных обрядах, вспомнить об обычной церемонии, заметить отличия, но как ей казалось на данный момент, ничего не осталось в голове, у вроде бы умной служащей министерства Сэбир. Но всё же не очень мечтательная и в молодости и сейчас, Тэсс куда больше волновало то, что произойдёт на земле родового поместья Рабастана, а не то забудет ли она перчатки или нет, нужны они или нет, что хотя бы уменьшало поводы для раздумий. Находясь мыслями в Лестрейндж-холле, где была, казалось вечность назад, теперь подле жениха, представляя, как это, когда магия другого рода начинает бежать по твоим венам, изменяя и оставляя прежней, отдавая свою магию и душу теперь больше, чем она могла до этого. Объединяя двоих в одну магию, в один уже род, а не в два отдельных и даже, может, чуждых друг другу пока они не объединятся. Начнёт ли она чувствовать, если Рабастан будет в опасности, и сможет ли как-то помочь ему быстрее и лучше, связанная с ним родовой магией и судьбой, если это когда-то понадобится? Тэсс очень волновал этот вопрос, учитывая, в какое время происходит их свадьба и почему она не состоялась когда-то. И Тэсс понимает чётко, что её волнует и вовсе не своя неловкость в тридцать пять лет быть снова и впервые невестой и не очень ловко это уметь, не то, что этот обряд, который проведёт сегодня Рудольфус Лестрейндж, как глава рода, может быть опасным, и, конечно, не то, что ритуал нерасторжим и вечен, а то, что сегодня она приобретёт очень многое. Но так страшно это потерять. Тэсс боялась за Рабастана и почему-то именно сегодня, когда бояться поводов быть меньше, вспоминая даже те его отсутствия, когда могло произойти что угодно, ей было всё тревожнее. Предчувствие чего-то или просто волнение, которое она подняла в себе сама, об этом Тэсс старалась не думать. Накануне, только чтобы суметь заснуть, женщина промеряла всю комнату шагами не один раз, как делала всегда сильно задумываясь, переживая, и не имея возможности что-то сделать, исправить или занять себя, чтобы отвлечь.
   Два стука в дверь, как часто бывают неожиданными, а сейчас, когда Тэсс и ждала кого-то, в миг запутали мысли невесты и она быстро обернулась в сторону двери. Подумала даже в некотором испуге и лёгкой панике, не перепутала ли что-то, не опаздывает ли и прочие глупые мысли.
   Открыв дверь, и увидев за ней Беллатрису в шляпке, Тэсс удивлённо посмотрела на неё, не то, чтобы не ожидая, просто сама не зная, кого и что ей ожидать сегодня.
   - Добрый день. Конечно, Беллатриса. Спасибо, - взяв себя в руки и улыбнувшись едва заметно, но искренне, ответила Сэбир. - Я буду очень благодарна вам.  
   Вернувшись в комнату за парадной мантией, Тэсс накинула её на плечи, думая о том, что могла бы и заблудиться, даже неправильно аппарировать сама, в рассеянном состоянии сегодня, и посещая Лестрейндж-холл слишком давно и не так много раз когда-то, Тэсс ощущала сильную благодарность к мадам Лестрейндж. 
   Сэбир не стала одевать никаких фамильных драгоценностей, ценных ей, которые захватила в посещение с Рабастаном своей квартиры, считая, что они не будут сегодня уместны и нужны. Теперь у неё на руке появиться драгоценность совсем иного рода, значащая куда больше, чем любое кольцо её матери и прабабушек и по драгоценности и смыслу для неё. Только заколки в волосах принадлежали семейству Сэбир, Нарцисса вполне их одобрила. Да засушенная маленькая веточка вереска, найденная Тэсс в одной из книг, показалась ей уместной быть приколотой к мантии. О самих цветах и невеста и все видимо забыли или они были бы помехой в сегодняшнем ритуале.
   Женщина чувствовала себя непривычно слишком невесомо вся в белом, лёгком платье, и чуть тяжелее мантии, отвыкнув от таких лёгких, молодых нарядов, одеваясь в Англии во что-то более тёплое, в более плотные ткани, даже относясь несколько скептически к своему внешнему виду невесты, не очень уверенная, что ей всё это идёт, либо от того же волнения, либо считая, что Нарциссе подобное пошло бы больше.
   По дороге к границе антиаппарационного купола, Тэсс поглядывала на Беллатрису, совсем иным взглядом. Беллатриса так родственно, так даже по-сестрински, матерински, дружески, по-родственному, Тэсс даже не знала, как лучше описать их настоящее и будущее отношение к друг другу, сжала на время ей руку, что сразу стало спокойнее. Как в семье, где ты принята не только женихом. От Беллатрисы сегодня веяло спокойствием, торжественностью, даже, Тэсс показалось, грустью, не направленной на неё. Миссис Лестрейндж выглядела так же величественно, женственно, как выглядела и всегда. Даже от её одежды, как всегда казалось Сэбир, исходила сила и уверенность в себе, в своих действиях и во всём.
   Пока они шли, Тэсс уже совсем себя чувствовала обычной невестой, как бы необычно всё не было, которая волнуется перед свадьбой, старательно скрывая это, но ужасно проигрывая. Ледяные руки и лёгкий румянец на щеках, по крайней мере, красноречиво говорили ей самой об этом. Согрев руки по пути, Тэсс улыбнулась, глядя перед собой и видя совсем не снег. 
   Слегка осипшим внезапно голосом, Тэсс лаконично подтвердила догадку Беллатрисы про волнение, рассматривая, как она вертит на руке обручальное кольцо.
   - Волнуюсь. И хотелось бы быть спокойнее.
   Хотелось расспросить Беллатрису о её свадьбе, но Тэсс сочла это сейчас неуместным, им нужно было перемещаться, а Белла выглядела задумчивой и без её вопросов.
   Женщины аппарировали в Лестрейндж-холл.
   День, склоняющийся к вечеру, едва заметно затенял снег, лежащий шапками на развалинах, кусками на ветвях. Рождество уже прошло, но это напомнило Сэбир возвращение в прошлое. Как непредсказуемое ранее исправление того, что не произошло в их с Рабастаном судьбе много лет назад. И пусть они изменились, мир вокруг изменился, но и в тоже время, как они, так и мир, в чём-то самом главном, остались прежними. Их свадьба должна была когда-то состояться зимой. И она состоится сегодня. Пусть и не много не так, как оба могли представить. Тэсс до сих пор не верилось и в то, какую честь ей оказывали все Лестрейнджи, что Рабастан принял её, от этого всего на душе был покой, благодарность... И можно назвать определённо счастьем, в эти минуты всё больше нарастающим.
   Мадемуазель Сэбир, привычно почти совсем спокойная, как будто бы одно нахождение рядом с где-то тут присутствующим младшим Лестрейнджем меняло её, осмотрелась. Не добро было на сердце, печально и тоскливо, как будто бы это и её дом, который она видит покинутым, разрушенным до основания, оставив только покосившийся склеп, деревья, озеро, да воспоминания всех ныне находящимся. Но чтобы не чувствовала Тэсс, она могла только догадываться, что чувствует, видя всё это Рабастан, Рудольфус, Беллатриса, для которой это место тоже было домом. Неожиданно находящиеся здесь, и притянувшие взгляд ещё издалека, волшебные фонарики, сияли на деревьях. Резкие порывы ветра, иногда заставляли их мигать, перекрывая ветками деревьев. В их свете это запустение, казалось чем-то ждущим их тут. В душе снова поднялась благодарность и что-то ещё трудно определяемое, но близкое к праздничному настроению. Давно забытому ощущению. Заброшенные места всегда кажутся неприветливыми и неуютными. Но это место и ей родное. Это место и из её прошлого, пусть мельком, но настолько судьбоносное. И теперь её настоящее.
   Остановившись за Беллатрисой, Тэсс кивнула ей, почтительно рассматривая склеп, к которому они пришли, считая неудивительным ревностное отношение к такому месту. Все предки... Так долго и так вечно лежат тут, даже около развалин самого дома, оставаясь тем, чем являлось и раньше, не потеряв своей силы и магии, хранилище рода. Тэсс в задумчивости невидящим взглядом смотрела на склеп, думая о судьбах, обо всём, что начинает думаться, чувствоваться в местах упокоения ушедших людей.   
   Слегка вздрогнув от крика Беллатрисы, прозвучавшего здесь настолько громче всей тишины царящей тут, что казалось, нужно говорить исключительно шёпотом, оповещающего, что они, последние действующие лица сегодняшнего мероприятия пришли, Тэсс кивнула робко на её слова, выйдя из оцепенения, снова грея похолодевшие руки. Всё казалось немного нереальным здесь. И древние останки дома жениха, и жена его брата рядом, и эти огни, которые приманивали к себе взгляд, как к чему-то единственно греющему здесь неживому, в контрасте, с голубеющем от сумерек снегом... И то, что она скоро увидит Рабастана, ещё прежним ей, а после, если всё будет удачно, останется прежним и немного другим. Это был самый необычный день, самый важный из значимых для Тэсс. Улыбка мисисс Лестрейндж уже казалась так же чем-то знакомым и привычным. Поняв, что немного задумалась, Тэсс улыбнулась в ответ и ещё раз кивнула на предложение пройтись, улыбаясь и тому, как по-разному могут выглядеть воспоминания людей. Не случившееся фатально, утопление в озере, как будто бы вернуло Тэсс внутреннюю гармонию, и пусть в душе всё равно что-то трепетало, волновалось и тревожилось, внешне она была уже куда более собрана.
   - Я с радостью прошлась бы немного, пока Рабастан и Рудольфус заняты. Немного холодно. Озеро, должно быть, очень красиво зимой, как и летом, - сказала Тэсс и посмотрела в ту сторону, где по её предположению и воспоминанию, было озеро. - Хорошо, что не было утопления, - немного нелепо высказала Тэсс и улыбнулась, даже смущённо, всё ещё не зная, как лучше говорить о таких нормальных для Беллатрисы и Рудольфуса вещах.