O Fortuna! >>>> [вход в эпизод]

Прошло несколько дней с Благотворительного бала. Жизнь в Гринграсс-холл постепенно налаживалась. Даже Рождественский ужин в кругу семьи прошел, как показалось Астории вполне удачно. Но, как и предполагала девушка она никак не могла выкинуть из головы, что произошло в библиотеке Паркинс-холла. На следующий же день она попросила отца за обедом о разрешении пригасить Блейза к ним на обед. Объяснив это тем, что он и сам просил, да и Дафне не помешает поговорить со своим однокурсником, ведь ей нужно подтянуться по учебе. Разумеется, основную причину она даже и не посмела назвать отцу, ведь он мог посчитать ее легкомысленной и в сущности, оказался скорее прав. Все время от получения согласия мистера Гринграсса, до ужина Астория пыталась написать письмо Блейзу. Еще никогда ей так трудно не давалось подобное занятие. Мысли путались в голове, хотя куда проще было просто написать, во сколько приходить и все. Сущая формальность.
Она даже предпочла побродить по зимнему саду, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Перо дрожало в ее руках и от этого изящные завитки превращались во что-то странное. Совершенно не похожее на ее почерк. С третьего или четвертого раза ей все же удалось совладать с дрожью и ровные завитки из темно-синих чернил уже украшали пергамент  с фамильным гербом Гринграссов.

Доброго времени, мистер Забини
Спешу для начала поздравить Вас с Рождеством и пожелать всего самого светлого и чистого в этом году и чтобы Вас непременно обошли все злосчастья стороной. Надеюсь, что Вы прибываете в добром здравии после нашего последнего разговора и все еще полны желания навестить нас. Хочу порадовать Вас, моя сестра Дафна поправилась и я хотела бы, чтобы Вы навестили и ее. Мне кажется, что ей как никогда нужна поддержка ее однокурсников. Несмотря на мои опасения, она все же вернётся в школу и поэтому ей вдвойне не помешало бы, чтобы Вы лично прибыли к нам и рассказали ей насколько катастрофично то, что она пропустила. Надеюсь, эта моя просьба не затруднит Вас, и Вы окажете честь навестить нас завтра в полдень. Мой отец, мистер Дельфиус Гринграсс не против сего дружеского визита и считает это действительно хорошим жестом с Вашей стороны.  С письмом прикладываю свой медальон, порт-ключ. Чтобы его активировать, нужно лишь надеть его на шею. 
С уважением мисс Астория Гринграсс

P.S. Я буду счастлива, видеть Вас чуть раньше, мне хотелось бы поговорить с Вами без свидетелей, если это будет возможно, и если сие желание не воспримется Вами за дерзость с моей стороны или хуже того оскорблением Вашей чести и достоинства.

Слишком сухое письмо. Так показалось Астории, но она была уверена, что меж строк Блейз сможет различить именно то, что так ее волнует и чего она так ждет всем сердцем. Его. Она на самом деле ждет его. Поэтому письмо тут же было отправлено с самыми строгими указаниями с Цефеем, чтобы он доставил его Забини как можно скорее.
Спустившись в половине десятого в зимний сад, Астория занимает место за роялем, который скрывают кусты ее любимых фрезий, что даже среди зимы цветут благодаря магии не хуже чем весной. Крышка рояля отдает звонким, но все же приглушенным стуком и девушка касается белых клавиш подушечками пальцев, чуть прикрывая взгляд и лишь затем садиться за инструмент. Ее пальцы сами собой скользят по клавишам, извлекая звук. Погруженная в свои размышления она играет одну мелодию за другой, но лишь последняя заставляет по ее коже пробежать мурашки. Она напоминает ей события бала. Девушка чуть склоняется ближе к клавишам, расставляя акценты. Перед глазами возникает образ Блейза в свете камина, и она чуть тяжелее выдыхает.

«Предчувствие любви -
Какой-то смутный страх
И новый тайный смысл
В обыденных словах
И слезы без причин,
И глупые мечты».
Астория всегда любила играть в зимнем саду. Здесь была особенная тишина, а если прислушаться, то можно было услышать, как переговариваются цветы. Нет, она не сошла с ума, но еще маленькой она могла поклясться, что слышит как поют белые фрезии. Она часто засыпала здесь или пряталась, когда обижалась. И сейчас, она тоже пряталась от собственных чувств. Разговор с сестрой заставил ее задуматься,  что на самом деле произошло в библиотеке. Все казалось столь неожиданным. Блейз никогда не был для нее кем-то большим, чем просто друг. Да и то, что было меж ними, сложно было назвать дружбой, скорее ей просто было приятно разговаривать с ним. За столько лет она ни разу не могла даже представить, что будет желать, чтобы его губы коснулись ее, а его дыхание обжигало ее лицо. Она вспомнила октябрь, когда они сидели втроем с Драко в Гостиной и Блейз смотрел на нее, тогда ей было неловко, но она и помыслить не могла, что увлечется странной игрой. Или это не игра? Подозрения не давали покоя девушке. Она не знала, что можно ждать от Забини. Ведь он мог быть в сговоре с той же Персефоной. В таком случае Астория бы выглядела полнейшей дурой. Но тогда бы он сделал так, чтобы Драко видел, как он ее целует, а в библиотеке они были одни. Все эти мысли не давали ей покоя. Она просто не знала чего и ждать.
Звук музыки затихает и Астория отстраняется от клавиш рояля, ощущая едва заметный холодок на подушечках пальцев, но в следующую, же секунду замирает, будто пойманная за чем-то порочным. Гринграсс прекрасно поняла, кому принадлежал голос, который нарушил тишину сада. Каждый шаг за спиной отдается в сердце девушки тяжелым ударом. Ей даже кажется, что удары ее сердца раздаются не только в ее голове, но и определенно слышны Блейзу. Шепот обжигает Асторию и она вновь ощущает то странное щекотание внутри где-то в  животе. Щеки моментально заливает румянцем и Астория тянется за нотами, на каком-то подсознательном уровне стараясь закрыться от Блейза, но от волнения это выходит слишком суматошно и нотные листы разлетаются по полу.
«Какой ужас! – думает девушка, осторожно присев, чтобы собрать ноты, не решаясь поднять взгляда на юношу. – Пригласила сама, а он пришел раньше и что теперь? Что же это все валиться из рук! – Гринграсс наконец поднимает последний лист и выпрямившись складывает листы на крышке рояля, собирая их по порядку. – Надеюсь, он не решит, что я испугалась его. Мерлин, хоть бы он решил, что я просто ищу, что ему сыграть. Нужно успокоиться».

- Простите, мистер Забини, я так увлеклась игрой, что совсем забыла о времени, - завязки на папке с нотами совершенно не поддаются из-за странной дрожи в руках девушки и в какой-то момент она оставляет всяческие попытки сделать то, что миллион раз уже делала. – Как добрались?- наконец, переведя взгляд на юношу, спрашивает она и тут же замирает. В дневном свете ей труднее не отводить своего взгляда. Сердце девушки бьется не хуже музыкального метронома отсчитывающий prestissimo. – Может, хотите чего-нибудь, я могу приказать, чтобы нам принесли…чаю, например? – «какая глупость, предлагать до обеда гостю чаю»

Гринграсс переводит взгляд на ноты и вспоминает, что совсем забыла ответить на комплимент Забини и на его просьбу сыграть ему что-то еще. Астория прокручивает меж пальцев шелковые ленты на папке с нотами и опускает на них взгляд.

- Кажется, Вы просили сыграть еще, а что бы Вы хотели? – Астория переводит взгляд на Блейза и улыбается. – Подарок… - чуть еле слышно говорит она. – Я совсем забыла… подождите минутку, пожалуйста, - Гринграсс виновато улыбается и убегает в свою комнату.

– "Можно было бы и домовика вызвать, чтобы он принес. Что же это я?!" – открывая уже дверь своей комнаты, думает девушка и бросается к письменному столу, где под замком в верхнем ящике запрятала припасенный для Блейза платок, что только ночью закончила и запонки, которые хвала Мерлину ей помогла заказать мама, потому что просить у отца купить их было не по себе, а они ей так приглянулись, когда они выбирали подарки. Весьма занятные запонки. Астория даже приоткрыла коробочку, чтобы еще раз полюбоваться на черный гагат в серебряной оправе в виде змей, которые будто удерживают этот камень. Постояв с минуту так, девушка закрывает коробку и бросив взгляд на испорченный платок Блейза чуть улыбается и подхватив платок собственной работы в точности похожий на испорченный в день бала отправляет обратно к гостю.

- Простите, что заставила Вас ждать, - вернувшись в сад, Астория проходит обратно к роялю за которым сидит юноша и садиться рядом. – А вы играете? – спрашивает она, обращая свой взгляд на Блейза, и вновь чуть краснеет. Когда он так близко, она начинает теряться. – Я решила, что будет правильнее вышить Вам новый платок, все же в том, что случилось с Вашим есть и моя вина, - протянув платок юноше Астория виновато улыбается. – Я по правде не знала, что подарить Вам на Рождество, но когда увидела эти запонки подумала о ваших глаз…о Вас, - поправляется Астория и чуть опускает взгляд передавая молодому человеку бархатную коробочку. -  Это черный гагат. Хочется верить, что меня не обманули и этот камень способен впитывать весь негатив, кажется, он еще должен помочь распознать обман или ложь, конечно это все так относительно и строиться скорее просто на вере в эти свойства...но.. – Девушка вспоминает вновь разговор в библиотеке и думает, поймет ли Блейз, что этот подарок намного символичнее, чем может показаться. – Надеюсь, он защитит Вас, - чуть тише добавляет она. – Ну,так что же бы Вам хотелось, чтобы я сыграла?  - Астория разворачивается к инструменту и опускает руки на клавиши, готовясь исполнить что угодно, лишь бы не дать Блейзу понять, как дрожит у нее все внутри и как хочется ей сейчас больше всего, чтобы он прикоснулся к ней.
«Неужели я выдумала все, что произошло? – думает она, - и тот поцелуй для него не значит ровным счетом ничего? Почему он снова перешел на «вы», ведь мы одни сейчас».

«Его руки всегда такие горячие, - первое, что приходит в голову Астории, когда Блейз покрывает ее руку, застывшую на клавишах рояля своей. – Или это я просто уже совсем раскраснелась…неожиданно душно в конце декабря».
- Мне приятно, что они Вам пришлись по душе, мистер Забини, - девушка чуть сжимает ладонь под рукой Блейза, не решаясь посмотреть на него.
«Сегодня определенно свет – враг», - думает она до то того, как юноша приобняв ее медленно разворачивает к себе.
Астория понимает, как сильно влияет близость Блейза на ее внутреннее равновесие. Она теряется, вновь не смея ничего сделать, даже попытаться предпринять попытку вырваться из столь близкого контакта. И надо признать, недозволенного для молодых людей их статуса. Да и возможность того, что отец или сестра войдут в зимний сад, столь велика, что это заставляет сердце девушки еще сильнее колотиться в груди. Что-то в этом запретном так привлекает ее, что она все же обращает взгляд в глаза слизеринца, чуть приоткрывая губы от прикосновения к щеке.
Гринграсс чуть отстраняется, когда Блейз приближается к ее губам, сжимая руки в кулаки, но произнесенное имя, действует на нее как заклинание остолбенения и она поддается. Дафна была права в том, что итальянские корни влияют на поведение. Блейз заметно теплее любого англичанина (даже без подобных объятий) и это не может не волновать ее. Один взгляд его темно-карих глаз может затуманить разум не хуже заклятия забвения, а приятный шепот в губы и не менее сладостный поцелуй действует похлеще даже самой искусной амортенции.
В этот раз Астория справляет с дыханием куда успешнее, но все, же в безрезультатной попытке побороть легкую дрожь внутри себя, просто предоставляет Блейзу свободу, доверяясь его опыту (о котором можно и не спрашивать, так как все и без того ясно). Девушка настолько увлеклась, что даже не сразу открыла глаза, когда Блейз прекратил поцелуй, от которого кружило голову. Юноша вновь переходит на более близкое обращение «на ты» и Астория чуть улыбается. Она молча протягивает руку к коробочке с запонками и осторожно закатывает рукав свитера Блейза, чтобы сменить его запонки, на свои. Ее руки чуть дрожат, но она все, же успешно справляется со столь необычной для себя процедурой (помощь отцу пригодилась).
- Лгать я не стану, я и сама не могла не думать о тебе эти два дня, - завершив с примеркой своего подарка, бережно убирая запонки Блейза в коробочку, и вкладывая ему ту в руки, говорит она дрожащим голосом. – Замечательно сочетаются, все же я была права, что они как нельзя кстати подойдут. Надеюсь, ты не против? – Астория чуть виновато улыбается, переодеть запонки это немного странный шаг, но она надеется, что Блейз спишет это на ее волнение, которое не заметить можно было разве что будучи троллем.
- Поговорить, - девушка даже немного растерялась, вспомнив, что именно она пригласила Блейза под этим предлогом. – Я хотела, по правде говоря, проверить насколько я была права и все, что произошло в библиотеке, мне не привиделось. – Астория внимательно смотрит на юношу. Даже при свете дня она готова поклясться, что в его глазах видно отражение огня камина. Зардевшись вновь, она чуть отводит взгляд. – Не знаю, стоит ли говорить, но есть нечто, что чуть отягощает меня. Все так спешно, что я едва успеваю понять, что происходит. Ты же понимаешь о чем я? – Астория вновь переводит свой взгляд на Блейза и в каком-то порыве поправляет воротник и без того идеально покоящийся на плечах своего хозяина.  – Чудесно выглядишь, впрочем, как и всегда. – «Мерлин, какую чушь я несу!», - Я говорю ерунду, да? – Астория тихо рассмеялась. – Прости, я совершенно не знаю, как спросить тебя о том, что меня беспокоит, но я попробую, только не обижайся, если что, я правда..не знаю как это спросить, но для меня это столь же важно, насколько важны воспоминания, которые не покидали меня с ноября. – Девушка опускает взгляд на руки слизеринца и робко накрывает одну из них поверх своими, чуть ледяными от волнения. – Довериться своим чувствам так трудно, когда ты  совершенно не понимаешь, насколько правильно ты сделала вывод. Я не хочу придумывать лишнего и прошу тебя быть откровенным, насколько это возможно. Я теперь мало кому доверяю и хочу точно знать, что не ошиблась, доверившись тебе. – Астория тяжело выдыхает. – Все, что происходит сейчас действительно важно для тебя или я схожу медленно с ума, обращая внимание на предостережения сестры, что ты лишь играешь со мной? Просто…я не чувствую игры…но мне не с чем сравнить…я просто…тону в потоке эмоций и мне сложно думать уже…все так…непривычно…это все… будто сон… - голос Астории теряется в саду и она задерживает дыхания ожидая ответа. Ей страшно, она понимает, что Блейз легко может солгать ей, но то чувство, что не покидает ее даже когда он отстраняется заставляет ее слепо верить всему, что происходит, противореча голосу разума.

We have just one life to seize the day,
We only have what time there is to say...
'n' do what we must do,
express our gratitude,
So, I want to say it and sing it now to you.
Еще никогда Астория не боялась и не желала бояться одновременно. Бояться не кого-то, а саму себя. Своих желаний, ощущений, эмоций и мыслей. Еще никогда она не была настолько близка к юноше. Будто пропасть появилась меж Асторией, которая свято верила в то, что когда-то она будет с Драко. Когда-то он будет ее целовать, обнимать…называть своей. И Асторией, которая трепетала в объятиях Забини. Который уже целовал, уже обнимал и говорил, что хочет, чтобы она была его. Эти слова пугали и волновали одновременно. Волнение девушки можно было ощутить даже  физически. Словно оно было чем-то осязаемым и нависло меж ней и юношей. От этого обрывалось дыхание, а разум затуманивало еще больше. Астория по первости не знает, куда деть в объятиях свои руки, но они сами находят покой на шеи Блейза, когда он поглаживает ее по спине. Самые искренние и теплые объятия за последнее время. Такие нужные именно  сейчас. Ощущение на своей макушке горячего дыхания вызывает в девушке новую волну эмоций, от которых она сильнее прижимается к Блейзу и сама не замечает, как негромко шепчет его имя, распивая гласные. Имя столь же мягко, как и ведет с ней юноша. Нет напряженности, которая бы мешала ощущать и осязать все, что происходит сейчас или сопротивляться. Все будто так, как и должно быть. Астория даже немного огорчается, когда Блейз разрывает объятия и заставляет ее поднять взгляд на него.

- Я хочу верить, - разжимая непослушные губы, отвечает она, смотря в глаза слизеринца.

Ласки Блейза волную Асторию еще больше, когда он заставляет ее вспомнить о первых мыслях о нем. О первом прикосновении, которое заставило ее задуматься, что в действительности хочет от нее Забини. Теплота рук Блейза, которыми с особой заботой он гладит ее по волосам, заставляет девушку замереть и прикрыть глаза, учащая следом дыхание. Он наполняет ее каким-то особенным волшебством, от которого девушке кажется, что внутри нее порхает ни один десяток бабочек щекочущих ее изнутри. Легкая улыбка касается губ Астории.

- И почему иногда нельзя позволить времени остановиться? – еле слышно говорит она, чуть приоткрывая глаза. Ее взгляд нерешителен и от того выглядит мечтательно. – Блейз.. – сделав усилие над собой, Астория придвигается к юноше так близко насколько это возможно, сокращая и без того небольшое расстояние меж ними, и опускает свои руки Блейзу на плечи и лишь потом, поднимает взгляд из-под пышных ресниц. – Меня сейчас пугает все, что я чувствую. Это слишком ново для меня, я не понимаю, как расценивать свое состояние. Не понимаю, откуда берутся все те мысли, что приходят мне в голову всякий раз, когда ты…касаешься меня. – Гринграсс-младшая смущенно опускает руки с плеч Блейза к нему на грудь. – Что значит, в твоем понимании, чтобы я была твоей? – Астория смущается. – Прости, я задаю кучу глупых вопросов, но я действительно не знаю, что именно ты хочешь от меня услышать. – Девушка медленно возвращает взгляд в глаза юноши. Он будто сошел со страниц дамских романов, которые в свое время очевидно перечитала Астория. Она прекрасно понимает, что хотел сказать Блейз. В романах обычно после таких слов случается все самое романтичное и как следствие помолвки, свадьбы. У кого удачно, а у кого приходиться сбегать, прятаться ото всех.  Иногда кто-то погибает, и влюбленный кончает жизнь самоубийством или всю жизнь остается верен второй половинке, как вариант уходит в монастырь. Но вместе с тем, Блейз совсем не похож на типичных героев. Во всяком случае, Астория не видит его таким.

Если в комнату войдут, то мир рухнет. Нет. Астория думает теперь, что мир только начинает жить. Особенный мир. Тот, о котором она всегда мечтала. Мир, где исчезает все вокруг, когда двое хотят его сохранить. Он стоит внизу и ждет, когда она спорхнет к нему словно ангел вниз. Может, за это лишают крыльев, но никаких крыльев не жаль, когда можно летать без них. Ей стоит только сказать одно слово и просто позволить Блейзу увести ее из того мира, где она была обречена быть в одиночестве, живя мечтами.
Гринграсс приближается к Блейзу и едва касается уголка его губ своими.
- Tогда, наши желания совпадают….Блейз, - шепчет она.
Взгляд девушки скользит на часы, у них осталось каких-то десять минут до начала обеда и она переводит взгляд на рояль, пряча свой взгляд в нотах. Тонкие пальцы перебирают страницы в поисках нужной мелодии.
- Сыграем в четыре руки? – улыбаясь, предлагает она, остановив поиски. – Пожалуйста, - протягивает она, улыбаюсь Блейзу, - ты сделаешь мне очень приятно, если согласишься.
Положив руки на клавиши, Астория осторожно начинает.

---Вход в эпизод---

Рука бежала по бумаге, расставляя по аккуратным линиям на пергаменте загадочные закорючки, точки и чёрточки. Пальцы танцевали на ровных линиях, выводя мелодию, пока ещё беззвучную, живущую только в воображении. Но скоро она родится, распустится великолепным цветком, от земли до самых небес, наполнив музыкой каждый вздох ветра, заставит услышать стон заиндевевших деревьев и еле слышные шёпот земли, мечтающей согреться. Музыка весенней надежды и зимнего покоя. Моцарт, великий Моцарт...
- Дафна!- тишину нарушил возмущённый возглас матери. - Ты почему ещё не одета к обеду?
"Какой обед?" - на мгновение Дафна, столь бесцеремонно оторванная от любимой музыки была похожа на разбуженную в полдень сову. В тот момент, когда сова широко распахивает глаза и всем своим видом спрашивает, на кой чёрт она понадобилась в такую рань. Действительно, рань. Дафна была уверена, что встала с постели совсем недавно, она даже ещё сидит в кресле в ночной рубашке и халате. И всего полчаса назад на часах было шесть утра. Или не полчаса? Совершенно очевидно, по лицу матери, что сейчас уже давно не утро.
- Ты пропустила завтрак, дорогая. Я думала, ты спишь, - мама скептически рассматривала слегка смущённую дочь, отмечая и подвёрнутые по турецки ноги, искривлённую из-за неудобного сидения спину, растрёпанные волосы и пальцы в чернилах. - И в каком виде ты собралась приветствовать мистера Забини?
- Какого Забини? - Мгновение Дафна соображала, какой сегодня день.  - Ах, этот Забини...Ну мам, ты же знаешь, что это гость не наш, а Астории. Мы так, декорации. - Даф страшно не хотела выбираться из тёплого кокона пледа и халата, убирать чернила и бумагу, одеваться, краситься...Она отвыкла от этого уже, и привыкать обратно было тяжело. Но с другой стороны - скоро возвращаться в Школу, снова юбки-каблуки-заколки, и фейс а-ля "равнодушное превосходство".
"Ладно,будем отрабатывать на Блейзе".
- Ну хорошо, хорошо. Я сейчас. - Дафна всё таки вылезла из кресла, под взглядом матери убрала бумагу и письменные принадлежности. Мать ушла, сказав, что гость прибудет через час. Дафна склонна была поставить этот факт под сомнение. Что мешает Астории пригласить молодого человека чуть пораньше и поболтать без зоркого взгляда отца? Правильно, ничего. Кроме зоркого взгляда сестры.
"Не знаю, в какие игры вы играете, мистер, но с моей сестрой играть вам я не позволю". - думала Дафна, прикидывая на себя лёгкое белое платье. Бросила взгляд в зеркало, удовлетворилась увиденными отправилась переодеваться. Через десять минут перед всё тем же зеркалом стояла высокая темноволосая девушка, чуть бледная, но в принципе, здоровая, и даже с озорным огоньком в глазах.
"Не нравится мне история вашей семьи, Забини", -  продолжала размышлять Даф, расчёсывая волосы. - "Если вспомнить, чем ваша мать заработала себе безбедное существование... " - О том, как опасна может быть красота мадам Забини, говорили многие, хоть и доказать никто ничего не брался. Но дыма без огня не бывает.
Надев туфли на плоской подошве, будто созданные для бесшумного передвижения, Дафна решительно покинула комнату. Какое-то внутреннее чутьё заставило её спуститься в зимний сад, где среди стужи, окружающей Гринграсс-холл цвели цветы и буйно разрастались лианы. Там стоял один из многочисленных роялей, а ещё этот зал находился достаточно далеко от рабочего кабинета отца семейства. Идеальное место для свидания.
Дафна подходила к саду уже крадучись, уверенная в своей догадке. Из комнаты слышались голоса, Астории и Блейза, какие-то шорохи. Потом снова голос Забини, тихий, что Даф не могла разобрать, что он говорит. А потом вдруг всё стихло. Влекомая любопытством и прикрывая его мыслями о защите сестры, Дафна заглянула в зал. Эту парочку почти не было видно из-за разросшихся растений, но парень склонился так, что не было сомнений, почему эти двое молчат. Нет, они говорили, страстно и нежно, но на языке, понятном только им двоим. Точнее, Гринграсс надеялась, что Астория слышит, видит и чувствует именно то, что хочет ей сказать Блейз, а не придумывает себе какую-то сказку. И что Блейз не обманывает Тори.
"Он, однако, времени не теряет...Они с Асторией признались друг другу, наверное, совсем недавно, а он уже её так целует. И она позволяет!" - Какое-то смятение одолело Дафну, она растерялась. Хотелось позвать отца, или ворваться в зал, а может оказаться на месте сестры? - "О чём думает сейчас Блейз? Как колотится сердце у Астории, как пахнут её волосы, или как податливы её губы и горячо тело?" - Дафна когда-то прочитала, что девушки не умеют отличать чувственную любовь от платонической, а вот юноши как раз наоборот. Так любит ли Блейз душу Астории, или ему нравится только её тело?
Пара в замнем саду опять разговаривала. А шпионка-Гринграсс, в смешанных чувствах и с головокружением выскользнула обратно в гостиную, так и оставшись незамеченной. Её вдруг стали волновать такие вопросы, о которых она раньше и не думала. Разгулявшаяся фантазия вдруг заинтересовалась - а целовал ли Асторию Драко? Снится ли Тори Блейзу, что он о ней рассказывает друзьям, и что скажет отец если сейчас войдёт в зал?
"Отец!" - Дафна подскочила как ошпаренная. Нет, она не предаст сестру. Если Тори делает ошибку, они потом будут исправлять её вместе. а свою долю упрёков младшая сестрёнка получит. Но отец...Он, наверное, лучше знает, как устроены мальчишки в шестнадцать лет, и может представить, какие мысли вьются в голове Забини. Нет, он не должен знать. Шаги в коридоре, узнаваемые безошибочно, заставили девушку решительно оторваться от дивана, на который она рухнула десять минут назад, разгладить складки белого шёлка на подоле, и твёрдым, достаточно громким шагом, войти в зимний сад. По пути хотелось ещё громко сказать что-то вроде:"Я иду, я уже почти пришла!", чтобы эти двое успели шарахнуться друг от друга.
- Добрый день, Блейз, - слизеринка приветствовала однокурсника лёгким реверансом. - Я вижу, Астория не дала вам заскучать? Впрочем, вы, верно, прибыли совсем недавно? - Даф многозначительно выделила интонацией два последних слова. В гостиной у зимнего сада уже слышались шаги главы семейства.