Роза никак не хотела покидать Хогвартс, но её буквально пинками выставляли за дверь, ведь люди из Ордена Феникса должны были занять свои места в обороне школы, преподаватели наложить на стены и двери заклинания, старшие ученики тоже должны были разойтись и занять места, а блондинка им попросту мешалась.
Роуз быстро завязала шнурки на кедах взяла куртку и пошла к выходу из спальни Гриффиндора, она на прощание обвела комнату взглядом, будто никогда больше не увидит её, хотя такой вариант тоже мог быть, и мог бы случиться по двум причинам : первое что от школы ничего не останется, второе то она не сможет сюда вернуться. От этой печальной мысли девушка чуть вздрогнула и пошла к лестнице.
Конопатая девушка стояла на улице возле главной лестнице и наматывала на шею шарф, она кого то высматривала, это можно было понять не только по взгляду, а как она чуть ли не подпрыгивала на головами людей которые окружили замок. "Ну где же... их точно у Хогвортса поставили, я знаю..."
От радости девушка чуть не споткнулась она слетела со ступень и старалась как можно не возмутимей пройти мимо двоих ребят, это были близнеци, Фред и Джордж Уизли, она из далека заметила их рыжие головы, ну а как иначе, когда ты поуши влюбленна в одно из них, пройдя мимо девушка лыш улыбнулась, увы она не смогла выдавить не слова, но янтарные глаза рассказали все.
Роуз уже минут 10 стоит в лесу возле Годриковой впадины. Её миниатюрная фигурка подпирает дерево, руки плотно сжаты на груди, от части от того что нервничает, от части что жудко замерзла, она нехотя расцепила руки и натянула массивный шарф на голову пряча длинные волосы.
-Ты готова?- послышался голос сзади, она обернулась и увидела девушку. Это Анна Лисбет, они никогда не были подругами, да и врагами тоже, они изредка пересекались в библиотеке или за трапезой в главном зале. Почему именно такую пару поставили сюда, нельзя было что ли более близких людей подобрать было. Ну да сейчас это было уже не важно.
-Привет Анна.- Роуз принципиально не ответила на вопрос, потому, что она не была готова.

Отредактировано Rosemarie Bauer (2011-04-27 14:54:28)

Роуз не знала куда деть руки, карманы были слишком малы что бы можно было там погреть замерзшие пальцы, оставалось одно. Блондинка прижала руки к груди и нырнула руками под теплый шарф, дрож моментально пропала, стало гораздо теплее. " Жаль что ноги не спрячешь под шарф." усмехнулась Роуз свои мыслям.
- Ты боишься? - Неуверенно начала она. " Ну ясное дело боится, ты буд-то бы нет!" Раз девушка сидеть тут придется....неизвестно сколько, придется подружиться, новот беда, девушка не знала как. Да- да, душа компании, веселуха Роуз не знала как завести разговор!
Вот Роуз услышала какой-то шорох и реакция не заставила себя ждать, и реакция была весьма смелая. Конопатая вынула из рукова палочку и выставив вперед резко развернулась и похоже не рассчитала силу и девушка полетела на землю ударившись попой о какую-то ветку.- Блииин...- Протянула она кривясь от боли. Она и так была костлявой и маленькой, поэтому, скорее всего у девушки останется синяк.
Бауэр неспешно поднялась отряхивая попу от сухих листьев в грязи. - Я как всегда.- Сказала девушка и как-то виновато посмотрела на Анну.
пы.сы пост ужасен....я ток недавно заметила пост, мне так стыыдно((

Отредактировано Rosemarie Bauer (2011-05-08 22:04:45)

В сегодняшний рейд его не позвали.
  Его поставили на дежурство. В незнакомом месте. В это время…
  В это время нужно спать или бухать. А он на дежурстве. На гребанном дежурстве, в гребанном лесу. Почему они так часто попадаются ему, а?
  Маркус трансгрессировал от мэнора прямо на середину улицы. Какая-то пожилая ведьма шарахнулась, чуть не натолкнувшись на него. Она перекрестилась, трижды упомянула Мерлина и медленно отходила назад, пятилась и боялась достать палочку. Флинт указал острием на женщину, потом позади себя, говоря, мол «свали отсюда». Ведьма засеменила прочь, правда, в другую сторону.
  Ему хотелось положить всех штабелями. Ему испортило настроение последнее Круцио, постоянно визжащий Трэверс, невозмутимый Нотт. Раздражало ощущение смерти в Малфой-мэноре, раздражало присутствие Темного Лорда, ставшего таким привычным. Маркус устал крыть мысли щитом, он хотел вернуться домой, нажраться с Уоррингтоном и лечь спать на кровать, которую он не разбирает уже третий, если не четвертый, месяц.
  А промозглый март забирался в легкие вместе с сигаретным дымом, промозглый март забирался под одежду и в ботинки – водой. Слякоть хорошо липла к подошвам, мелодично хлюпала, а полы пальто периодически взмывали вверх из-за слишком порывистого ветра.
  До леса дойти было нетрудно. Темнело – рядки люди, снующих туда-сюда, постепенно редели, площадь затихала, зажигались желтым светом фонари. Золотисто-красный огонек кончика сигареты вспыхивал при каждом порыве злого ветра, пока сигарету просто не вырвало из рук.
  Но, когда попадаешь в эту чащу – нет ничего. Лес будто мертв, слышно каждый шаг, каждый вздох, каждую мысль. Словно на севере, где воздух плотный и слышно, как первый полярник орет матов на второго, который находится от него чуть ли не на другом конце огромной глыбы. И чувствуешь себя уязвимым, почти беспомощным, словно в поле, на открытом пространстве. И приходится петлять между деревьями, на бегу перескакивая через высокие и толстые корни. Приходилось распугивать белок, дятлов, всяких мошек, чтобы не мешали. Особенно надоедливую сову пришлось оглушить. Напоследок она так громко ухнула, что слышно было, возможно, на весь лес. И смачно шлепнулась с высокой ели в свежую лужу.
  Он наплошал еще пару раз: наступил на сухой сучок, который яростно хрустнул, словно кости ребенка, закашлялся из-за того, что дым попал не в то горло. А когда увидел две фигуры неподалеку – бросил окурок, придавил его подошвой мокрого и тяжелого ботинка и выставил палочку вперед в предвкушении бойни.
  А когда вышел – немного разочаровался. Он их не знал, а может и знал, но забыл. Но просто так прогуливаться по лесу рядом с деревней, полной Пожирателей и министерских – глупо. Им что-то нужно, они что-то ищут. Флинт скинул руку с палочкой, по очереди переводя острие с одной девушки на другую.
  – Палочки не доставать, руки поднять вверх.
  Маркус в сердцах сплюнул на землю и громко хрустнул шеей, наклонив голову вправо-влево.
  Пахнет жареным. И серой с селитрой. Пора, пришло время веселиться.

Инстинкт самосохранения вторит бежать, нет, кричит! Совесть умоляет хоть что-то сделать, хотя бы наслать самое простое заклинание. Просто сбить столку, схватить Анну и спрятаться за дерево, не много времени они себе выиграют.
Происходило все быстро, как в страшном сне.  Кто-то крикнул: -Экспеллиармус.- Взгляд тут же метнулся сначала к Анне, она стояла в боевой позиции выставит палочку вперед, потом она посмотрела на мужчину, нет..., это был парень, лет двадцать. Лицо, чёрт, его лицо очень знакомо. Врятли он из мира маглов, скорее всего она видела в школе. Этот взгляд, пустой, злобный, от него веет холодом. Точно из слизерина.

Роуз шагнула к Лисбет, буквально подпрыгнула, а что ещё оставалось делать? Она буквально жизнь спасла гриффиндорке. Она встала чуть вперед и наконец-то выставила палочку. Все что было внутри, ещё минуту назад, пропало. Волнение исчезло, появилось жуткое желание выбраться из этого леса живой, с Анной. Только с ней, иначе Роуз себе этого не простит. Да и у неё большие планы на рыжего, и маме она внуков обещала.

Парень скрылся за дерево к сожалению последнее заклинание Анны в него не попало, оно врезалось в дерево. Жаль. Ктоже на беззащитных девушек нападает? Истины пожиратель. Хотелось взглянуть в глаза этому...ах да! Этоже Маркус Флинт. Он был капитаном слизерина по квидичу, как она могла забыть. Что его толкнуло на сторону зла?
  – Выродки магглов, да?- Это могло было бы прозвучать как пощечина, но Роуз уже привыкла к такому. Хотя и не факт что она грязнокровка, ведь не известно кто настоящие родители. Девушка вглядывалась в темноту стараюсь уловить хоть какое то движение, было желание произнести заклинание и вызвать на конце палочки свет, но это бы сразу привлекло внимание...а толку то.
Опять заклинание: - Вариари Виргис.- Произносит Маркус и заклинание летит в Анну, она чуть пошатнулась, а девушке оставалось лишь схватить её за руку.   – Я же сказал, что не доставать палочки!- не унимался он. В голове слышно раздражение, как он ещё не применил запретные заклинания. Очередное заклинание было направленно на Роуз. Она прошептала: Аверто. И выставила вперед палочку." О, у тебя хоть что-то получилось!"
Как на зло в голове крутились только шуточные заклинания, это сказывалось общение близнецов Уизли, хотя это не так плохо... Кажется Роуз даже улыбнулась, она взмахнула палочкой и четко проговорила.
-Оптунио.- Из палочки появились птицы которые тут же налетели на противника.- Инфоматио.-  Вследом появился дым. Роуз схватила подругу по несчастью за руку и побежала глубь леса.
пы.сы. я вот хз те ли заклинания))

Он убивает птиц. Оглушает их заклятьем насмерть – от ярости. Они считают, что он тут шутки шутят? Игры играет?
  Он вырос уже из этого возраста. Это можно было там, в Хогвартсе – наслать на кого-нибудь икоту, кроличьи зубы или заставить блевать слизнями. Сейчас – другое время, другие принципы, моральные устои, алгоритмы. Им движет только непреодолимое желание убить.
  Слепая ярость застилает его разум, словно туман утренний лес. И такое ощущение, что этот туман – везде: в лесу, в голове, на глазах. Маркус медленно идет, петляя, на шум шагов, рывки сорванного дыхания. Они бегут. Почему? Они же могут просто-напросто трансгрессировать. Тупо сбежать от верной смерти, но спастись, сохранив себе жизнь, отдалив ее исчезновение на несколько тревожных дней.
  Флинт не даст им такой роскоши. Он крутанулся на месте и трансгрессировал на пару метров вперед.
  – Я не люблю догонялки, – зло шипит, недобро прищуриваясь, – Круцио!
  Воздух разряжается электричеством. Скрипит на зубах, шипит от разлагающейся ярости Маркуса, что так и прет энергетикой от него. Его пальто пахнет порохом и болью. Его лицо искажено гримасой животного инстинкта. Роуз падает на землю, начинает корчиться в муках судорог, пытается замолчать. Флинт с упоением выворачивает руку с палочкой, причиняя ей еще больше боли. Он хочет утопить ее в ней.
  – Ты думаешь, что меня можно взять базовой программой, грязнокровка?
  Он выплевывает слова, словно кожуру семечек. С желчью смотрит на ее подружку – Анну – насылает Непростительное и на нее, почти любовно прошептывая формулу.
  Губы расплываются в самодовольной ухмылке, широко-широко, обнажают крупные кривые зубы, влажные от слюны. Маркус ликует, пьет вздохи-крики-стоны, как воду из горла, когда очень хочется пить после непрерывной работы. Его ладони вспотели от восхищения, палочка в руках, кажется, электризуется, а волосы на затылке встают дыбом.
  И голова пустая. Никаких мыслей, только скороговоркой кричит голос: «Круцио, Круцио, Круцио». Бесконечно повторяется, а кровь отбивает ритмичный набат в висках, стучит громко, заглушая дыхание промозглого ветра.
  – Что вы здесь забыли, любезные?
  Флинт не удерживает себя от негромкого смешка себе под нос. Девчонки молчат и не хотят отвечать на его очевидный вопрос. Но это распаляется его еще больше – палочка выплевывает веревки и связывает их спинами друг к другу.
  Они хотят поиграть? Хорошо. Времени у Маркуса предостаточно – целая холодная ночь. Раз им так не терпится, то он пойдет на жертвы и поиграет с ними. Он опускается на одно колено перед раненной Лисбет, берет ее пальцами за подбородок, поднимая лицо на свет выходящей руны.
  – Ах, как жаль, что останется шрам, – приторно пропел Флинт, на время игнорируя Роузмари. – Ты же не дура, раз на Когтевране. Должна понимать, что против моей воли идти очень плохо.
  Он садится перед ней, выставляя вперед колено. Складывает на нем руки, устраивается на них подбородком небритым, смотрит с жалостью наигранной. Глубоко и протяжно вздыхает, будто вся трагичность ситуации его касается в первую очередь.
  – Может, поговорим? Или так и будет бегать по лесу, играя в волка и овец?

Боль и страх. Сейчас они как кофе с молоком, идеально дополняют друг друга, как белое и черное, идеально смотрятся друг с другом. Это идеальное наполняло Роуз, как пустой графин, начиная с низу и в верх по нарастающей. Боль пульсировала в висках. Страх заставлял дрожать.  Но дрож не от неизбежной смерти, смерти именно, потому что Маркус не оставить их в покое. Пожиратель не умею отпускать добычу. Большинство топит своих жертв в страхе и боли, опять идеально, а когда жертва молит о смерти убивают. Они упиваются этим состоянием, оно их подпитывает.
Боль отступает. На долго ли?

Бауэр чувствует шевеление за спиной. Страх уходит. Анна жива, она шевелится и заваливается назад, Роуз пригибается, потом легкий толчок. Гриффиндорка поворачивает голову и видит, как Лисбет толкает Флинта ногой в колено. Страшно. Что взбредет в его голову?!
Роуз тихо елозит на месте, веревки хоть и магические, но они же веревки, их можно растянуть. Хотя бы на пару сантиметров. Роуз худая, она сможет выскользнуть, главное чтоб костями не зацепиться.
Руки трясутся, у голове гул. Бауэр живет с маглами, она грязноктовка, а маглы имеют свойство носить ключи. «Ключи. Нужно достать ключи…» Она пытается дотянуться до кармана.  Худые, тонкие пальцы цепляются за язычок на молнии и тянут вниз, тихо и медленно, чтоб не создавать шум. « Ох, как бы сейчас пригодилась старая куртка, там нож .»
¬  – Ну, так что вы тут забыли?- Он явно издевался…Почему он с ними разговаривал? Неужели не мог просто убить?
- Какого черта, Флинт! Неужели тебе это интересно?! – Ключи уже в руке, интересно, они могут разрезать эти веревки.- Ты мразь! В тебе нет ничего хорошего! Что бы тебя в аду крысы сожрали.- Она не видела его лица, а так хотелось посмотреть и плюнуть, смачно и дать пощечину.

В голове мыслей не было, хотя…нет, одна была. Она хотела выбраться отсюда. Острый край ключа цепляется за веревку, разрезая ниточку за ниточкой. Ещё чуть- чуть. Она пытается развести руки в сторону, растягивает веревку, ещё не много.
Неожиданный приступ ярости. Или отвлекающий маневр. Роуз качнулась и перевернула и себя и Анну. Она со всей силы стукнула его, Маркуса,  ногой. Как Анна или сильнее. Ещё и ещё. Больно. От обиды.  Нужно действовать, а ноги все ещё пинают его, кажется, она попала выше ноги, может в плечо или живот, не поймешь. Веревки уже не связывали, два оборванных конца лежали на грязной земле, но вставать не получалось. Остановиться и им конец. Встать и бежать? Не успеют.
пы.сы. надеюсь пойдет)))

Отредактировано Rosemarie Bauer (2011-05-26 19:27:54)

Маркус склоняет голову вниз и тихо смеется себе под нос. Кривит губы в злой усмешке, некрасивой и странной, как и весь он.
  Маркус чувствует кожей ненависть, чувствует кожей ярость. Он не пропускает ни одного слова мимо своих ушей, но не реагирует на подначки – он уже привык. Чужое мнение не заботит его еще со второго курса. Когда он стал охотником. Когда он стал одним из тех, кого уважают и боятся.
  Мгновение, лишь одно маленькое и ничтожное мгновение. Это мгновение решает и меняет исход событий резко и на корню. Роуз разорвала веревки. Они валяются белесыми жирными червями. Флинт со злостью шипит, хватается за ногу, которая взорвалась болью. Бауэр попала прямо по кости. Ее нещадно жжет.
  Он отскакивает назад, а из кармана выпадают палочки. Он не замечает этого, он слишком занят тем, что следит за движениями девушек.
  Лисбет вскакивает с место, словно ее прижгли раскаленным добела железом. Вскакивает на ноги, зло смотрит и что-то говорит. Раз! – в ее луках блестит палочка. Маркус громко выругивается, мешкает и рвется с место в сторону. Заклятье попадает как раз в то место, где он только что стоял – мокрые листья резко поднялись в воздух и задымились, земля почернела.
  Улыбка стирается с губ, Флинт слова склоняет голову. Его плечи мелко подрагивают, носом шумно вдыхается воздух. Кажется, что он плачет – из горла выходит тихий и печальный вой.
  Он падает на колени. Судорожно сжимает руками голову, не выпуская палочки. Заходится в полувсхлипе, заходится в полувздохе. А потом начинает… смеяться? Как сумасшедший.
  Смеется, заливается, с закрытыми глазами, с пальцами в жестких волосах. Он нервно сжимает короткие пряди, сильно жмуриться, а с губ тянется тонкая нитка слюны. Маркус успокаивается так же быстро, как и начал. Его истеричный и оглушающий смех, открытый хохот, обрывается на визжащей ноте ля минора. Флинт поднимается на ноги, чуть покачиваясь. Поднимает голову, смотрит влажным взглядом, полным безумия. И боли.
  – Импедимента!*
  Из палочки выстреливают красные звезды. От них тянутся алые хвосты света. Звезды жадно вгрызаются во все на своем пути, но, увы, Маркус совсем обезумел. Палочка в его руках ходит ходуном, ему приходится держать ее двумя руками. Всполохи вырываются из нее, словно пули из пулемета, и Флинт направляет их, то на Анну, то на Роуз. Пыль, дым и грязь встает, словно материальная стена. Он бьет, направляет наугад, а сил, чтобы держать ошалевшую палочку – не остается.
  Ярость вскипает в нем, словно вода в маггловском электрическом чайнике. Кровь бухает трагичным набатом в голове, глаза мечутся под серой стене пыли и сора. Он не слышит ни шагов, ни голосом. Ни-че-го. Неужели, попал? А, если нет?
  – Авада Кедавра!
  Истеричный крик, полный сумасшествия, наполнен ощущением отсутствия самоконтроля. Зеленая вспышка, словно стрела, вылетает из острия его палочки, разрывая воздух на части. Свет этой вспышки ослепляет до белых кругов в глаза, Маркус бежит в сторону и сталкивает с деревом лоб в лоб. Нос разрывается адской болью, кровь стучит в висках, отстукивая безумно быстрый ритм. Флинт садится за чертово дерево, держит нос рукой. Чувствует, как кровь заливает руку, лицо, одежду. Палочка скользит в мокрых руках.
  Откуда столько много крови? Он же просто человек, а такое ощущение, что пакет – его лопнули, и из огромной дыры полилось содержимое. В глазах ощутимо мутнеет, Маркус запрокидывает голову, рвет шарф на куски, трансфигурирует их в мягкие комочки ваты. Закупоривает нос и сидит, ждет.
  Но там, за деревом – тишина. Как будто его оглушили, и он не слышит. Как будто он сидит в куполе, в вакууме. Словно один живой на весь этот проклятый лес. Флинт вытирает руки о свои изгвазданные брюки, вытирает палочку и крепко сжимает ее в своей руке. Лицо стягивает, словно пленка, подсыхающая кровь, а вата в носу – тяжелеет. Но поток успокаивается.
  Маркус шумно и глубоко дышит, что кружится голова.

Конец. Все. Мы выиграли.
Так кажется, пока кажется, а может так и есть. Что делать с Флинтом? Анна и Роуз не юные пожерательницы,  или как там женщин у них зовут, они из Хогвартса, одна из Когтеврана, умная и смелая, вторая из Гриффиндора, не такая умная, но не менее смелая и хитрая. Они не поступят так. Они бы отпустили, если бы не знали, что он убьет их при первой возможности. А жизнь дорога.
- Эпискей.- Говорит Анна. «Какого черта?!» Роуз гневно взглянула на напарницу. Она развела руками и шумно вздохнула.
- Ну чудесно.- Пробубнила Бауэр себе под нос. Она опять встряхнула палочкой, словно сломанный фонарик. :- Люмос.- Сказала она и когда на конце загорелся огонек она двинулась. Она кралась все так же как и минуту назад, словно они ещё не нашли Маркуса и он где то прячется. «Чо это я…» Роуз распрямилась и уверенной походкой обходила дерево освещая грязную землю.
- Что толку что ты у него спрашиваешь?- Раздался голос из – за дерева. Роуз явно успокоилась.- Ты видишь в каком он состоянии.- Она развела руками. – Ах, вот.- Она присела на корточки и подняла с земли палочку Флинта. Рука пачкается в чем-то, мокром, но не приятном. Роуз наводит свет на руку. – Фэ-э-э.- Протянула девушка. Она зажала в зубах свою палочку и полезла в карман за платком. Ну да, платок. Если пришлось бы умирать, она бы им слезы вытерла, помирать так красиво. Она выудила из кармана белый хлопковый платок и испачкала его в чужой крови, стерев её с палочки и ладони.- Не хило ты шандарахнулся, Флинт.- Видать вся эта ситуация лихо развеселила Бауэр, да так что та совсем разболталась.
-  Магглам так говорить будешь, сука.- Роуз уже стояла перед ним, уперев руки в бока, в обеих ладонях были зажаты палочки, её и Маркуса.
- Ты не в том состоянии, что бы грубить.- Роузмари шагнула в сторону, чуть левее и села на косточки. Ноги болели от всего этого напряжения, руки тряслись, и она боялась уронить палочки.
– Сделай это. Убей.
- О, на такое способен только ты и ваша свора.
Оу, если Флинт освободится он убьет первой Роуз, точно, за такие фамильярности.

Маркус злится. Его распирает от ярости, злой и горячей. Она исходит от него волнами жара, словно от больного лихорадкой. Его трясет от холода и мокрой земли под ним. Его выворачивает наизнанку от слишком больших литров крови в теле. Его мутит и тошнит, поэтому он только методично сплевывает.
  Анна ударяет его по переносице, заново ломая нос. Флинт больно ударяется затылком о стоящее сзади дерево, что, кажется, против него. Оно специально встало сзади, поближе, чтобы приложить его хорошенько. Он не выдерживает: он наклоняется вперед и из его раскрытого рта хлынул несильный поток крови. Прямо на колени бедной Лисбет, что села рядом.
  Его плечи заходятся в крупной дрожи. Маркус кладет голову на чужие колени, мокрые от его сока, пачкает лицо хуже прежнего и, кажется, воет. Завывает еле слышно, словно хочет разрыдаться. Ему больно везде; голова заходится в оглушающем крике боли и отчаянья. Его топчут ногами кто-то. Непонятно, чьи ступни у него перед глазами. Голые, маленькие, детские, взрослые, в сверкающих ботинках и рваных кроссовках. И в глазах красно, в глазах черно.
  Лучше бы они его убили к чертям! Зачем они заставляют его мучиться все больше, все сильнее. Смерть была бы большим подарком, была бы спасением от мук прошлого и настоящего. За ним ушел бы Вуд. Потому он дал ему Непреложный обет на втором седьмом курсе Маркуса. Потому что он верил, что они умрут в один день. Потому что Оливер верил, что Флинт сможет его полюбить. А если не сможет, то его любви хватит на двоих.
  Эти чертовы разговоры о взаимоотношениях – как он их ненавидит! Они его затрахали по самые гланды, тошно от них уже до печени. Он хочет только смерти, чтобы отстали, чтобы Метка умолкла, сука такая, чтобы Лорда больше не было в мэноре Малфоев, что Маркус смог отдохнуть.
  Если ты грешник, то смерть – во спасение. Если ты грешник, то смерть – всепрощение. Он его не заслужил этого спасения, этого гребанного всепрощения. Он будет гнить вечно. От него смердит гордостью и смертью. Его пальто пахнет порохом и мольбами об оставлении в живых. Потому Флинт заболел комплексом Бога. Потому что Флинт – Пожиратель. Потому что…
  – Решили поиграть в героев? Решили, что сможете пойти против такого могущества, что имеет Темный Лорд?
  Он поднимает полные боли глаза и смотрит на Лисбет. Он клонит голову, неуклюже подбирается ближе, словно хочет поцеловать. Поцеловать смертью, дать ощутить металл всего живого. Маркус смотрит ей в глаза, смотрит ей на губы, поддается вперед и мажет губами чистую щечку в своей отвратительно густой и грязной крови. Оставляя отметину.
  – А ты, думаешь, в лучшем положении, чем она или я? Все мы сдохнем. Все до единого.
  Резко вздернув руками, он показывает Роуз. Показывает, как натерли его руки веревки. Показывает, задрав рукава зубами, как чернеет, движется и шипит Метка. Уродливый черный череп изрыгает уродливую жирную змею. Клеймо на всю его последующую счастливую жизнь.
  Он сам выбрал такой путь. Он сам вступил в это долбанное болото смертей и ужаса. Сам, по своей воле, попал в водоворот криков о помощи, запаха гнилой кожи и разлагающихся внутренностей. Все всем виноват он сам.
  – От меня вы ничего не добьетесь. Не на того напали.
  Маркус прячет лицо в ладонях, трет глаза, растирая по лицу алое. Он как будто искупался в нем, в целом озере, наполненном красными соками человеческого естества. Он пошел против природы, против Бога, ему уже никто не поможет.
  Маркус разорвал душу на столько кусочков, на столько рваных лепестков, что ничего не осталось. Его внутреннее мировоззрение, принципы… Пфф, они все умирают по отдельности.
  Как и он весь. Как и он сам.
  Но это последний, возможно, бой. В котором ему не суждено проиграть, он уверен. Флинт чертовски уверен, что будет так. У него отобрали палочку – задушит. У него оторвут руки – запинает. Оторвут ноги – загрызет. Оторвут голову – взглядом испепелит, черт возьми! Глаза выколют, тело сожгут – отравит испарениями и дымом.
  Просто так он этого не оставит. Потому что кроме своей гордости у него есть долг.
  Сраный долг перед своим Хозяином.

Почему тут так гадко? Ведь до войны лес казался таким красивым и романтичным. Деревья будто танцуют свой особый танец, ветер что-то поет, а листья ему подпевают. Красота. Но не сейчас. Сейчас тут развернулась маленькая война, личная война Анны и Роуз с Маркусом. Они вдвоем против его одного.  Он один и этого достаточно. Дай ему воль и он свернет их шеи и глазом не моргнув.
-Все то, чем ты занимаешься, все эти убийство, вся это аморальность! Умерев, надеешься получить прощение?! Трус!- Кричит Анна и кидается к гриффиндорке. Она рыдает, рыдает и прячет лицо в плече своей напарницы. Анна заливается рыданием, а Флинт начинает свой монолог. Он рассказывает такие вещи от которых стынет кровь, на коже появляются мурашки, а сама тебя трясет. То была последняя капля. Все. У Лисбет срыв. Или нет? Анна зажимает свою палочку в руке и наставляет на горло Флинта, она давит на неё, так что та упирается в кожу. Анна что-то говорит о убийстве, о том что она хочет убить Маркуса и Роуз хочет остановить её, но не приходится, когтевранка говорит что не будет это делать. Хорошо. Это лишнее.
Анна возврощается к Роуз, встала напротив и смотрит. На щеках слезы. Роуз поднимает руку и тянет к лицу девушки, она вытирает слезы и шепчет: Я не знаю. Роуз хочет оставить Маркуса вот в таком состоянии, связанном, по середине леса. Рано или поздно его найдут, а они будут живы.
Роуз жалеет Анну, она вымотана, но для бедняжки это не все. За её спиной какоето движение. Маркус ворочается и сбивает Анну с ног, он обхватывает руками голову девушки и вгрызается в шею.
- Бл*ть.- Только такая реакция. Сказать что Бауэр в шоке не сказать ничего. Она раняет палочку да одну, свою она успела до этого спрятать в рукав. Блондинка подбегает к несчастной напарнице и пожирателю. Она пинает его, не знаю куда, в плечо, шею, не знаю, белый носок кед пачкается в крови. В свежей или нет? Она хватает Флинта за жесткие волосы, карябает ногтями кожу. Роуз оттаскивает его от девушки. Дура. Где то там его палочка. Не важно.
Повсюду кровь. Не хило он укусил. Роуз садится напротив девушки и вынимает из кармана платок, маленький белый платочек с её инициалами и прикладывает к шее. Роузмари опускает на влажную землю, подвигается к Анне и прижимает платок к шее.

Отредактировано Rosemarie Bauer (2011-06-23 02:20:23)